Оказалось, что никто из споривших зоологов не бывал в Южном Алтае, поэтому я скромно заметил, что лично наблюдал в природе серых мышовок, а вот вас, извините, там не встречал. Александру Петровичу очень понравилось моё замечание, и в течение застольного вечера он неоднократно повторял: «Это вы не были там, где встречаются серые мышовки».
Теперь видовая автономность серой мышовки уже не вызывает сомнений – она подтверждена изучением её кариотипа, то есть набора хромосом, который оказался иным, чем у других видов мышовок.

Серая мышовка описана впервые Е. И. Страутманом в 1949 году по экземплярам из долины р. Сарымсакты, что близ с. Катон-Карагай (поэтому серую мышовку называют ещё мышовкой Страутмана).

Этот эпизод с мышовками получил для меня неожиданное продолжение.
…Гости свалились, что называется, как снег на голову. Причём иностранные гости, учёные из Венгрии: Габор Шрамко, PhD, ботаник, кафедра ботаники, университет г. Дебрецена; Томаш Черкиз, PhD, териолог, университет г. Будапешт; Аттила Фулуп, орнитолог, студент 3-го курса PhD, кафедра зоологии, университет г. Дебрецена. В качестве переводчицы с английского языка в экспедиции приняла участие Шырын Альмерекова, студентка 1-го курса, PhD, кафедра биоразнообразия и биоресурсов Казахского национального университета имени Аль-Фараби, г. Алматы.
Габор Шрамко – типичный венгр, с пышными висячими усами и голубыми глазами; Томаш Черкиз – кареглазый, мускулистый атлет со скульптурными чертами лица; Аттила Фулуп – смуглый, черноглазый молодой человек с чёрной бородкой. Шырын Альмерекова – красивая, коммуникабельная, амбициозная девушка.
Венгерских учёных интересовали мышовки (Sicista) Восточного Казахстана: степная (Sicista subtilis), тянь-шаньская (Sicista tianschanica), алтайская (Sicista napaea) и серая (Sicista pseudonapaea), с точки зрения молекулярно-генетических исследований.

Мышовки принадлежат к отряду грызунов (Glires), cемейству Мышовковые (Sminthidae) и единственному роду (Sicista). Это очень мелкие зверьки, длина хвоста которых значительно превышает длину тела. Внешне они похожи на мышей, но и по происхождению близки к тушканчикам. Кроме упомянутых нами мышовок в фауне экс-СССР встречаются лесная мышовка (Sicista betulina), кавказская мышовка (Sicista caucasica) и длиннохвостая мышовка (Sicista caudata).

Каюсь! Как научный консультант и проводник экспедиции, я очень сильно волновался. Ещё бы! Удастся ли нам поймать этих крошечных длиннохвостых зверьков? Ведь они так редки. В связи с этим я внёс существенные коррективы в маршрут предстоящей экспедиции.
Охоту за мышовками мы начали 3 июня 2016 года с Калбинского нагорья, с окрестностей каскада Сибинских озёр. Устроились в комфортабельном коттедже на учебно-научно-производственной базе Восточно-Казахстанского государственного университета. Первое время присматривались и притирались друг к другу.
Венгры предпочитают острую кухню. Однажды Аттила Фулуп долго колдовал над куском сочного мяса: резал, стучал, варил, жарил. В итоге после этой экзекуции на стол были поданы «лепёшки», по твёрдости не уступающие обувным стелькам. Габор, Томаш, Аттила и примкнувшая к ним Шырын с усилием отрезали маленькие кусочки и глотали, запивая пивом.
Чтобы поймать мышовок, надо прежде всего выбрать подходящий биотоп, то есть местообитание. И такой биотоп в окрестностях Сибинских озёр мы нашли. Это обширный лог, обращённый на запад, на вершине которого ещё лежал снег. По бортам его росли густые кустарники, между которыми расстилался цветущий луг с журчащим ручьём.
Для молекулярно-генетических исследований нужны живые мышовки, поэтому, в качестве ловушек нам служили полиэтиленовые вёдра, которые используются обычно под мусор. Вёдра вкапывали на уровень поверхности земли. Бегающие зверьки падают в вёдра и остаются живыми.

Рано утром мы поехали проверять ловушки. И вот раздался радостный возглас Томаша: «Сицистанапаеа». (Sicista napaea – латинское название алтайской мышовки). В 50 ловушек мы поймали сразу семь алтайских мышовок. А нам было достаточно и одной мышовки. Кроме мышовок в ловушках оказались землеройки-бурозубки, тёмная полёвка и азиатская лесная мышь.
Для молекулярно-генетических исследований достаточно отрезать ножницами только фалангу пальца; при этом зверьки остаются живыми.
Ранним пасмурным утром 6 июня в приподнятом настроении оставляли мы Сибины и направились в Катон-Карагайский государственный национальный природный парк. За рулём личной иномарки «Тойота-Супер» экспедиционного варианта – Томаш. Пересекли Калбинское нагорье, минуя сосновые боры: Каиндинский и Аюдинский, затем проехали по северо-западной окраине Зайсанской котловины и остановились на берегу Бухтарминского водохранилища, которое нам предстояло форсировать на Васильевской переправе. А паром будто ждал нас, и вскоре мы были уже на противоположном берегу Бухтарминского водохранилища. Дальше путь лежал по обширной долине, между хребтами Западного Алтая – на западе, и хребтами Южного Алтая – на востоке.

Томаш вдруг затормозил, остановился и выскочил из кабины. Оказывается, он увидел из кабины лежащего на дороге зверька. Им оказался алтайский цокор (Myospalax myospalax).  Молодой зверёк покинул своё подземное убежище и принимал солнечную ванну после дождя. Этот грызун стал нашей фотомоделью.
В с. Катон-Карагай приехали рано. По территории нацпарка нас сопровождала научный сотрудник Алия Габдуллина. Ловушки поставили в тесном сыром логу среди кустарников и смешанного леса, состоящего из елей, пихт, берёз, ив.
Утром 7 июня мы поехали проверять расставленные накануне ловушки. И снова нам сопутствовала удача. В ловушках оказалось пять алтайских мышовок, обыкновенная бурозубка и красно-серая полёвка.
После обеда мы направились из с. Катон-Карагай в северо-западном направлении, перебрались по мосту на левый берег Бухтармы. На разливах плавали огари, бродили чёрные аисты.
В живописном месте, в зарослях кустарников, на границе с обширным горным лугом поставили ловушки. Мы полагали, что это подходящий биотоп для алтайской мышовки, но каковы же были наше удивление и радость, когда на следующее утро в первой же ловушке мы обнаружили… степную мышовку в несвойственном для неё местообитании. И хотя степная мышовка добыта нами в пределах ареала вида, эта новая точка её нахождения отстоит на добрую сотню километров от ближайшей встречи в Буконьских песках.

Далее мы держали путь в Южный Алтай, в Маркакольский государственный природный заповедник. Для этого нам предстояло вернуться к Васильевской паромной переправе, проехать сотню километров по северо-западной окраине Зайсанской котловины и снова переправиться через Бухтарминское водохранилище на Казнаковской паромной переправе.
Итак, 8 июня в 15 часов мы выехали из с. Катон-Карагай и помчались к Васильевской переправе. На этот раз нам не повезло. Когда мы подъехали к Бухтарминскому водохранилищу, паром уже отходил от причала. Я винил себя, потому что попросил Томаша по пути остановиться, чтобы сфотографировать скопление чаек и бакланов на берегу водохранилища.
На последний паром на Казнаковской переправе мы не успели и пришлось заночевать неподалёку в Буконьских песках, в палатках. Дул тёплый летний ветер, в небе мерцала изящная скобочка молодого месяца, из зарослей тростников доносились голоса тростниковых камышевок.

9 июня рано утром мы переправились на Казнаковской переправе на противоположный берег Бухтарминского водохранилища и помчались дальше.
Чтобы попасть в с. Урунхайка, где размещается администрация Маркакольского государственного природного заповедника, предстояло проехать 200 км по северной окраине Зайсанской котловины и Южному Алтаю.
В с. Урунхайка устроились в гостинице при заповеднике. Вдруг загремел гром, засверкали молнии, пошёл ливневый дождь, перешедший в град. Какие погодные контрасты!
Ловушки ставили на склоне горы, в смешанном лесу, среди кустарников. Утром 10 июня в ловушке оказалась серая мышовка, эндемик Южного Алтая.
Венгерские учёные спешили, потому что у них заканчивались сроки виз, и 10 июня в 16 часов мы выехали из с. Урунхайка в обратный путь.
И снова ночь застала нас перед Казнаковской паромной переправой, Степная мышовка (Sicista subtilis) только на противоположном берегу. Пришлось переночевать в палат-ках, на каменистом участке. А утром, переправившись, направились в Западно-Алтайский государственный природный заповедник. По пути заехали в Усть-Каменогорск, завезли Шырын в аэропорт; она улетала к себе в Алматы.
В гостинице нас ждала переводчица из Москвы – Волкова Полина Андреевна, завкафедрой биологии Московской гимназии на Юго-Западе, № 1543.

Проехали, не останавливаясь, г. Риддер и направились в северо-западном направлении по сырой, просёлочной дороге, миновали деревушку с любопытным названием: «Крольчатник»; рядом шумела порожистая горная река, с каменистым днищем. Нашли подходящее место для ловушек, но сначала решили поставить палатки, потому что шёл, не прекращаясь, дождь. На следующее утро в ловушках оказались алтайские мышовки.
Внимательный, вдумчивый читатель вправе спросить: «А как же тянь-шаньская мышовка?» В Восточном Казахстане тянь-шаньская мышовка распространена в Сауре, Тарбагатае и Манраке. Но тянь-шаньскую мышовку венгерские коллеги поймали на её родине, на Тянь-Шане.
По всему маршруту следования мы проводили фотовидеосъёмки птиц, пейзажей, рек, озёр. Задачи, поставленные перед экспедицией, были успешно выполнены, и 13 июня учёные направились к себе домой, в далёкую Венгрию.

Фото автора