Кто не знает о заветных солдатских треугольниках, которые ждали во всех домах в годы  войны? Кому-то они передавали короткую весточку с фронта: «Я –живой. Бью врага». Кому-то – печальную похоронку: «Ваш сын … погиб смертью храбрых…».

Появление почтальона всегда ждали  трепетно. В деревнях подолгу стояли у калитки и ждали. А вдруг?

Даже когда война уже закончилась,  а «похоронки» всё шли и шли…

Письма с фронта! Сводки Информбюро и письма! Суровые лаконичные послания Родины и наполненные нежностью, заботливо успокаивающие весточки мужа, сына, брата… Их ждали, ими жили, их  хранили… Только сводка всегда сменялась сводкой, а за первым  письмом часто приходило извещение…

Сводки давала страна – она не могла умереть. Письма писал боец: бойцы умирали за страну. В 41-м вторых и третьих писем приходило мало. И если  сводки были совестью страны, то письма остаются совестью семей, их  хранящих.

«Письма с фронта» В.М.Зимину

Предлагаемые читателю «Письма с фронта» В.М.Зимину – основоположнику казахстанского альпинизма и туризма, мастеру спорта  СССР  являются своего рода  документом эпохи. Они взяты из  архива этого замечательного человека, которому в январе этого года  исполнилось бы 115 лет. Я учился у него в 68-м году в республиканской школе инструкторов горного туризма. Виктор Матвеевич был наставником многих молодых альпинистов и туристов довоенных лет, учил их азам техники и тактики горовосхождений, совершал со многими из них восхождения на вершины,  а также  лыжные, велосипедные и горные походы еще в далеких 30-х годах. Всё это пригодилось спортсменам, которых он обучал в довоенные годы, в период военного лихолетья, а кому-то, возможно,  спасло жизнь.

Пусть читатель простит фронтовикам неровные строчки в почтовых открытках или письмах, погрешности в орфографии, некоторые повторы, пусть он воспринимает всё это в целом как само собой разумеющееся, как маленькие правдивые произведения честного ума и горячего сердца.

Эти письма – своеобразный разговор о высоком гражданском долге, нравственности и морали, любви  к Родине. Эти письма – осмысливание жизни, её проблем и ситуаций, в их нравственном и – даже шире – в общедуховном плане.

…Типовая серая папка с письмами с фронта. В ней целая пачка выцветших фронтовых треугольников и открыток – раскрываешь её с волнением. Осторожно  рассматриваю ломкие листки писем, негнущийся картон потрескавшихся фотографий. Это голос солдата во всей правдивости его состояния, мыслей и чувств. Здесь  суровые и нежные  слова последнего солдатского письма с фронта. И это срез судьбы народной через  единственную, неповторимую судьбу человека. Память нашего поколения всегда будет хранить их как СВИДЕТЕЛЕЙ ПОДВИГА отцов и матерей, страну создавших, страну эту защитивших…В канун 75-летия Победы в Великой Отечественной войне начинается  новая жизнь фронтовых писем. Из семейных они становятся  достоянием общенародным.

Но пусть на время смолкнут наши голоса. И пусть из далёких, обагренных пламенем и кровью лет, из непрерывной оглушительной канонады прозвучат голоса тех людей.

Такие фронтовые письма, почтовые открытки приходили к ветерану казахстанского туризма  и альпинизма Зимину Виктору Матвеевичу – легенде казахстанского спорта по адресу гор. Алма-Ата, ул.Карла Маркса, 63. Они приходили  к нему от альпинистов, заслуженных мастеров спорта СССР – первовосходителей на Хан-Тенгри 1936 года Ивана  Степановича Тютюнникова и Евгения Михайловича Колокольникова, а также Леонида Кельса, казахстанского альпиниста, который  в 1943 году снимал фашистские штандарты с Эльбруса; Героя Советского  Союза Малика Габдуллина бывшего студента КазПИ им. Абая, ученика Виктора Матвеевича (Полевая почта 21475) и др.

Конечно, для поколения «пепси», которое родилось в лихие 90-е годы, эти имена мало о чём говорят.

Я читаю эти письма.

Вот несколько писем Малика Габдуллина. Хочу несколько слов сказать об этом человеке. На фронте, в боях под Москвой, он был политруком роты автоматчиков 23 стрелкового полка 8-й гвардейской Панфиловской дивизии. В боях за  Москву он покажет завидную выдержку и отвагу, способность действовать решительно и целенаправленно в запутанной, порой трагической обстановке. За исключительную личную отвагу и мужество, проявленные в сражениях с фашистскими захватчиками и  особенно за умелые действия в «снежном  походе» от Старой Руссы до Холма  воинский подвиг политрука Малика Габдуллина был отмечен Золотой Звездой Героя Советского Союза, а 8-я гвардейская Панфиловская дивизия была награждена вторым  орденом – орденом Ленина. С того памятного дня люди будут его называть – и на  поле боя, и после Победы – наш батыр. Он первый храбрый и мужественный казахский батыр, о котором рассказал в газете  «Правда» писатель Борис Полевой. Для казахстанцев Малик Габдуллин стал живым символом несгибаемой  силы и смелости народного духа – матери называли родившихся сыновей его  именем, поэты и композиторы посвящали стихи и песни героизму бесстрашного воина. У старшего поколения в памяти сохранилась мелодия одной из них, которую частенько исполняли по радио братья Абдуллины – «Мэлiккандай…».

Вот короткое сообщение Малика Габдуллина В.М.Зимину на почтовой карточке, оно датировано 17 сентября 1942 года:

«Дорогой Виктор Матвеевич!

Вашу открытку получил. Большое спасибо. Вам передает привет Алексей Иванович Кузнецов, который вместе находится со мной в одном полку и он награжден орденом «Красная  Звезда».

У меня больших, да и особых новостей нет. Живу и работаю по-прежнему. Хорошо, что товарищи по институту Сильченко, Линчевский, Жаутыков и другие  передают мне развернутый привет, но они не могли написать мне хоть пару слов. Очевидно,  у них не хватает смелости написать. Пусть так и  будет. Если будем живы, найдем языка   поговорить с ними.

Привет Шуре. Желаю Вам всего хорошего. С приветом,  уважающий Вас  Малик».

Адрес отправителя: 993 «Полевая почта»,  Штаб 1075, гв. сп.

Отмечу, что до войны Малик Габдуллин – студент КазПИ имени Абая ходил в горы, которые очень любил. А в институте кафедрой физвоспитания заведовал  Виктор Матвеевич Зимин, который прививал студентам любовь к горам, водя их на восхождения и в туристские походы не только летом, но и зимой на лыжах. В годы военных испытаний  Малик очень часто вспоминал это, а порою белоснежные  вершины Заилийского Алатау ему снились по ночам. Оказывается, вершины снились не только ему, но и другим казахстанским альпинистам в  промерзших окопах. Вот одно из писем Малика Габдуллина:

«…Я благодарен вам  за хорошую физическую подготовку, лыжные переходы. Они помогают нам преодолевать физические невзгоды. Мечтаю подняться на пик Комсомола и  посмотреть на наш прекрасный город».         Письмо написано в октябре 1942 года.

Еще одно «зашифрованное для военной цензуры» письмо Малика Габдуллина от 22 ноября 1942 года:

«Дорогой Виктор Матвеевич!

Вашу открытку о  29 октября 1942 года получил, спасибо! У меня особых новостей нет. Работаю по-прежнему, успехи неплохие.

Вы извините меня, что пишу очень коротко, знаете, буквально нет ни одной свободной минуты. Вчера мои хлопцы составили программу очередного концерта для гансов и фрицев. Вот минут 10 тому назад мои орлы позвонили мне и приглашают быть очевидцем данного концерта. Концертная программа удивительно хороша. У нас бас=дальнебойщики, на арфе играют  стрелки,  снайперы. Вот гансам будут замечательные удовольствия. Сказать какое музыкальное настроение даст наш концерт гансам, сообщу в следующем письме. Спешу туда.

Передайте привет всем друзьям. Адрес на обороте.

Ну, пока хош. С приветом, уважающий  Вас Малик.

22 ноября 1942 года. Гвардии майор».

Вот что ещё писал Виктору Матвеевичу его ученик-воин в своей очередной открытке:

 «Дорогой Виктор Матвеевич!

Вашу открытку от 14 мая 1943 года получил. У меня особых новостей пока нет. Жизнь идет по-прежнему. Прошу передать привет всем знакомым, друзьям. Наверное, сейчас в институте каникулярное время.

Ну, пока всё.

Ваш Малик.

18 июня 1943 г.»

Полевая почта 21475 К

Новые вершины в годы войны

А в Алма-Ате, осенью, невзирая на трудности, другие альпинисты, в основном инструктора и курсанты из Всесоюзной школы горной подготовки в «Горельнике», поднимались на наши вершины и давали им имена героев Великой Отечественной войны. Так появились пики Зои Космодемьянской, 28 Героев-панфиловцев, Маншук Маметовой, Партизан, Олега Кошевого и другие…

И ещё одна  почтовая первомайская открытка, отправленная Виктору Матвеевичу Маликом Габдуллиным  уже 5 мая 1944 года:

«Дорогой Виктор Матвеевич!

Поздравляю Вас с праздником 1 мая и желаю успехов в работе, здоровья, радостной жизни.

Вашу открытку от 13 апреля получил. Если Вас назначат на работу в НКО Казахстана, то  это будет замечательно.

Я считаю Вас коренным казахстанцем, другом казахского народа. Казахстан дорог для  Вас, как и нам.

Надеюсь, что Вы еще сильнее приложите все силы к тому, чтобы подготовить из казахской молодежи прекрасных физкультурников; морально крепких и физически закаленных, которые нужны для фронта  и труда.

Я жив и здоров. Работа идет по-прежнему, особых новостей пока нет. О моем приезде  к  Вам для меня ничего неизвестно. Пишите почаще.

Привет Шуре.

                                                           Ваш Малик.

5 мая 1944 г.»

А вот что писал Зимину В.М. альпинист И.С. Тютюнников:

«Попал с частью в окружение, но сумел с боями вырваться по кавказским горным тропам.

Вывел весь личный состав и матчасть. Получил ранение. Затем как альпинист стал руководить горно-стрелковыми соединениями. Мне помогал Ваш студент Л.Кельс.

С боями прошел высокие кавказские горы. Пытался связаться с Е.М.Колокольниковым, но не получил ответа.

Помните при штурме Талгара Вы меня звали ЧТЗ, вездеход, трактор.

Пишите.

Жму крепко, дорогую для меня руку.

Ваш Ваня.

1 июля 1944. П.п.69656»

Наконец, письмо Е.М. Колокольникова:

«Дорогой друг, Виктор Матвеевич!

Ну, вот снова война. Теперь уже в горах. Откровенно говоря, за войну удалось столько  посмотреть новых мест, что  Вам придется за  Карпаты выдать мне значок туриста (мастера не дадут).

Ну, и по дружбе, включить в список старейших альпинистов. Могу быть консультантом по Карпатам.

Сейчас веду школу горного стрелка. Учу прямо в боевых подразделениях. Думаю, что пользу приношу.

Сообщите, где Рахимов, Тютюнников. Что они пишут. Напишите им мой адрес.

Прошу писать.

Жму  крепко руку.

                                                               Евгений

20 августа 1944 г.

Полевая почта 39287-А»

Иногда проскакивала в письмах тоска по родному краю, по любимым горам.  Вот короткие строки из письма радистки Ани Леоновой (в/ч53851 от 10 октября 1944 года):

«Виктор Матвеевич ходите ли в горы? Я так о них соскучилась. Пришлите фото наших гор. После войны опять походим в горы. Жить буду только в Алма-Ата».

Ещё одно письмо. Оно от  Леонида Кельса. Вот что он пишет:

«Здравствуйте, уважаемый Виктор Матвеевич!

Сейчас я обязан Вам написать как В.М., чудесному, чуткому товарищу и как отцу альпинизма Казахстана, своему учителю мужества, методы которого с успехом оправдали себя на полях битвы.

После того, как альпинизм получил  серьёзную проверку на полях сражений, мне хочется поделиться с Вами некоторыми мыслями. Я вспомнил Вас и Ваш метод массового обучения с заменой кабинетных лекций на движение по рельефу и Вы можете гордиться, что Ваш метод единственно правильный в подготовке бойцов, умеющих с пользой воевать в горах.

Мне только сейчас по-настоящему становится понятным Ваши тогдашние выступления о необходимости движения по любому маршруту с оружием, включая легкие минометы и пулеметы.

За боевые действия на Кавказе я награжден медалью «За отвагу».

С приветом,

Ваш Леонид Кельс

в/ч № 570

 Бывший студент КазПИ имени Абая».

Ещё одно письмо просмотренное  военной цензурой из Москвы-53, п/я 3857/р от Андрея Лещенко от 12 декабря  1941 года, которое пришло в пединститут:

«Здравствуйте, Виктор Матвеевич!!!

Простите, что так долго не писал,  знаете, почему-то всё так получилось, что я не мог подобрать такой момент, чтобы написать письмо. Я знаю, что  вы скажите, что любой  как это было в н-ские времена, а если точно, то когда я учился в техникуме.

Что ж, Виктор Матвеевич, простите  и за такую слабость,  знаете, я не из тех, которые каждый  пишут по два письма и больше,  у меня  закон: три письма в год. В начале года,  это в январе, в середине июне и в конце декабря, так что, как видите, я свой план выполняю на 100%. Правда, иногда приходиться ломать план и писать чрезвычайные письма, но это бывает в исключительных случаях.

С того времени как  мы виделись, прошли большие события, а сколько воды в Алма-Атинке утекло, ужас. Если всю воду собрать в одно место, то хорошее озеро было бы для города. Тогда было тихо и спокойно, ни стонов умирающих не было слышно, ни орудийных раскатов, ни треска рвущихся мин, потерь друзей,  теперь страна вступила в  смертельную схватку с оголтелым, кровожадным врагом человечества,  с мировыми бандитами, с чистокровными грабителями и вот уже чистый месяц идет эта  ожесточенная борьба.

Лично  про себя особенно не могу сказать ничего особенного, чем можно было бы удивить Вас, да, и причем Вы не из таких, которых можно удивить. За это время я  3 месяца  пробыл  на  фронте, 1,5 месяца в госпитале, ну и остальное время в запасных частях. Конечно, «встречался с чистенькими чистокровными арийцами», устраивая дуэль. С фронта я уехал из-за ранения, ранена у меня  правая рука, сейчас уже ничего, как видите, даже пишу  письмо.

Сейчас работаю командиром  дивизиона. Полагаю, что на днях  выеду  опять на фронт для «встречи с арийцами». Конечно, встречи бывают  разными, а именно дружественные и недружественные, так  у нас будет последняя.

Ваш Андрей».

Было бы не справедливо, если бы я не упомянул и о коротеньких письмах и телеграммах в семью генерал-майора И.В. Панфилова. Их всего дошло одиннадцать, и хранятся они теперь в Государственном архиве Киргизской Республики.

Вот выдержки из некоторых:

«Здравствуй, дорогая Мура! (так он называл свою жену)…

Нам выпала почетная задача – не допустить врага к сердцу нашей Родины – Москве…

Враг  будет  разгромлен, не будет врагу пощады за слезы матерей, жен, детей.

Целую. Любящий вас папка».

  *       *       *

«Врагу Москву не сдадим. Уничтожаем гада тысячами и сотни его танков. Дивизия бьется хорошо.

…Мурочка! Работай не покладая рук на укрепление тыла.

… Дивизия будет гвардейской!

Валя (его дочь – медсестра) здорова.

Пишу во время сильнейшего боя.

Целую тебя, мой друг и любящая жена».

*       *       *

«…То доверие, которое оказано мне – защита нашей родной столицы, – оправдываем…

Какие у меня замечательные бойцы, командиры – это истинные патриоты. Бьются как львы, в сердце у каждого одно – не допустить врага к Москве, беспощадно уничтожать фашистов».

Это было последнее письмо за пять дней до гибели.

Дружба с Валентиной Ивановной Панфиловой

С Валентиной Ивановной Панфиловой – бывшей медицинской сестрой меня связывала почти 20-тилетняя дружба. Последние годы она руководила музеем панфиловцев в одноименном парке нашего города. После каждой поисковой экспедиции по местам сражений панфиловцев 70-80-е годы мы привозили  ей очень много экспонатов с мест сражений – и, особенно  оружия. Однажды Валентина Ивановна попросила меня найти в тех местах, которые в сводках Информбюро именовались «южнее озера Ильмень» красноармейскую шинель для музея. Я выполнил её просьбу и привёз ей солдатскую шинель почти новую, которую нашёл на чердаке одного деревенского дома. Как она могла там пролежать 35 лет? Её даже моль не поела. Как радовалась этой находке Валентина Ивановна!

Второй раз она обрадовалась ещё одной нашей замечательной  находке, когда я вручил ей Красное знамя из Брестской крепости. О нём, спрятанном в одной из ниш этой цитадели  летом 41-го года, нам рассказал один из ветеранов – защитников Брестской крепости. Он же  нарисовал это место. А мы, после некоторых настойчивых поисков, это знамя нашли. У меня в архиве хранится даже фотография, где я передаю это знамя  Валентине Ивановне.

Отдельная тема – письма,  молодых девчонок, которые круглосуточно шили  на Алма-Атинской швейной фабрике №1 для фронтовиков  брюки, гимнастёрки, рубашки и кальсоны, вкладывали в упаковки военной формы перед отправкой её на фронт для солдат. С простыми словами поддержки и просьбами вернуться целыми и невредимыми… И даже получали с фронта ответы. С такими же простыми словами благодарности. И, конечно, обещаниями вернуться с победой…А рядом была война и «до смерти четыре шага».

А ещё в своём архиве бережно храню почтовые открытки и  фронтовые  газеты «За Родину», которые выпускались в 8-й гвардейской Панфиловской дивизии, где было много частушек и анекдотов про фрицев и гансов, их жадность и глупость:

«Вот их весь трофейный дух,

Пусть же не забудут,

Что ни боров, ни  петух

Пищей им не будут.

Мы им, гадам, не простим,

Своего ни крошки,

Мы их русской угостим

Из свинца – окрошкой!»

И в заключение

Публикуя эти строки памяти, лики  Победы, мне, как ветерану  поисковых экспедиций по местам сражений казахстанских стрелковых дивизий, сформированных в первые месяцы войны в Алма-Ате,  хотелось пусть всего в нескольких живых строках,  увядших фотографиях, фрагментах потускневших документов рассказать  о казахстанцах, алма-атинских туристах и альпинистах, которые вернулись с победой, погибли или пропали без вести на полях сражений. Мы, алма-атинские туристы-поисковики, когда-то по найденным солдатским медальонам вырвали из небытия 157 казахстанцев, которые считались без вести пропавшими более сорока лет тому назад. Для их родных и близких это было как воскрешение из  мертвых…

Это мы сейчас знаем, что они совершили бессмертный подвиг, но тогда каждый из тех солдат и офицеров, выполняя свой главный  долг – защиту  Родины, дома, семьи, поднимаясь в атаку и погибая, мог только надеяться, что  потомки будут считать их ГЕРОЯМИ, внуки и правнуки будут ими гордиться. Примеры героизма и мужества нужно знать и помнить. Наши отцы и деды, матери и бабушки приняли страшный вызов в истории человечества, когда началась Великая Отечественная война. Миллионы граждан тогда единой страны ушли на фронт, сражались и гибли не только за честь и свободу всего человечества. Но и за свои семьи, своих детей, свои  дома. За нас – их потомков. Они выстояли и победили. Они шагнули в бессмертие в далекие сороковые-грозовые.  И мы все в неоплатном долгу перед ними.

Двести тысяч казахстанцев не вернулись с той  беспощадной  войны. Эти утраты невосполнимы. Но тяжелее и страшнее тех людских потерь будет утрата исторической памяти, забвение…

Для всех нас, благодарных потомков, бессмертные уже  строки: «От героев былых времён не осталось порой  имён…» – до сих  пор звучат горькой правдой, что, впрочем, не означает об их полном забытьи.

Мне, как ветерану  туризма, прошедшему со своими друзьями  не один десяток километров по местам сражений казахстанских дивизий,  по дорогам памяти,  сердцем прикоснувшемуся к подвигу отцов и дедов, совершенно понятно, ценой каких жертв и потерь был завоеван мирный день. Хотелось пожелать молодёжи почаще быть  в музеях Вооруженных Сил СССР (сейчас они  могут называться по-другому). В них хранились бесценные  боевые реликвии, каких до второй мировой войны ни в одном музее на земле не было. Окровавленные, пробитые на сквозь свинцовыми пулями партийные и комсомольские билеты. Здесь в экспозициях много образцов оружия,  орденов и медалей героев войны. Напрасно думают некоторые, что музей – это что-то застывшее. Надо уметь слушать музейную тишину. Она гудит, кричит, шепчет, стреляет. Здесь оживают погибшие герои. Здесь живет история войны, достойная памяти и славы. А студентам-туристам,  хочу пожелать в поисковых экспедициях, которые следует  возродить в Казахстане,  открывать как,  когда-то мы, неизвестные страницы Великой  Отечественной войны.  Чтобы её историю знали не только по книгам и фильмам, а прошли, как мы,  по тем местам, где грудью перед врагом стояла вся страна за мир и счастье всей планеты.

В канун 75-й годовщины великой Победы, хотелось прежде всего поздравить с этим праздником наших фронтовиков-ветеранов, вставших грудью перед фашистским ордами на защиту Отчизны! А также тружеников тыла! Они выстояли и победили! Они дали возможность жить сегодня нам. Работать, создавать уже свои семьи, воспитывать уже своих детей и строить мирное, уверенное в достойном будущем государство. Мы гордимся Вами! Здоровья Вам, долгих лет жизни и благополучия! Я хочу, чтобы сейчас не было взрослых плачущих мужчин-ветеранов, о которых просто забыли! Горькая память сердца должна стать оружием и учебником для вступающих в жизнь!

Алматы
Фото из архива автора