На днях получила сообщение от незнакомки. Пишет, что дочитала книгу об Анатолии Букрееве и других альпинистах. «Под огромным впечатлением. Хотела вам выразить благодарность. Я фотограф, хочу организовать фотовыставку «Лучше гор могут быть только горы» с целью создать площадку для встреч с теми, кто ходит в горы, путешествует и любит фотографию. И, конечно, это повод вспомнить наших альпинистов». Как выяснилось, незнакомку зовут Наталья Дмитриева. «А вообще я ваш контакт нашла с целью сказать спасибо за книгу. Очень ценная работа. Спасибо!».

Спасибо надо сказать Букрееву – альпинист Ринат Хайбуллин, который много ходил с Анатолием, считает меня его биографом, и неординарная личность Букреева притянула в мою жизнь много интересных людей. Напомню, в 2023 году в московском издательстве «Бомбора» вышла книга «Анатолий Букреев – «снежный барс» из легендарной команды альпинистов Ерванда Ильинского», и мне позвонил человек, который представился Андреем Букреевым. Я спросила: «Родственник?» Оказалось, однофамилец, общественный деятель из Челябинска, где родился альпинист.

Прочитав мою книгу, Андрей Букреев подумал, что в Казахстане, где Анатолий Букреев жил с 1979 года, стал заслуженным мастером спорта СССР, ему посвятили книгу и установили памятник, а на родине о нём помнят, возможно, только близкие и друзья. Андрей разыскал родных Анатолия, а поскольку сохранились снятые им плёнки, было принято решение оцифровать их, распечатать и сделать выставку в историческом музее Челябинска.

На открытие пригласили тренера Ильинского и меня, как автора книги, альпиниста Евгения Виноградского из Екатеринбурга и напарника Букреева по нескольким гималайским экспедициям – итальянца Симонэ Моро. Именно он был последним человеком, который видел живыми Анатолия и видеооператора Дмитрия Соболева. На выставке, кроме фотографий, можно было увидеть гитару и кое-что из снаряжения Букреева, собрались представители городской администрации и альпинистской общественности. В педагогическом университете, где учился Букреев, установили памятную табличку, встречи прошли в школе города Коркино, где учился Анатолий, в центральной библиотеке Челябинска мы с Симонэ Моро презентовали свои книги. О дружбе с Букреевым итальянец талантливо и тепло написал в книге «Комета над Аннапурной», к тому времени она была переведена на русский язык.

А книга «Анатолий Букреев – «снежный барс» из легендарной команды альпинистов Ерванда Ильинского» стала лауреатом Всероссийского открытого конкурса на лучшие книги о горных, экстремальных и приключенческих видах спорта и путешествий 2024 года памяти Сергея Минделевича в номинации  «Литературные мемуары. Историческая литература, книги о легендарных людях».

Книга «Анатолий Букреев – «снежный барс» из легендарной команды альпинистов Ерванда Ильинского» стала лауреатом конкурса «Вертикаль»

Гималайские хроники Букреева

Долгое время вопрос проведения выставки в Казахстане решался на уровне руководства двух городов – Челябинска и Алматы. С 4 по 19 июня 2025 года планируется показывать фотографии, сделанные в горах Анатолием Букреевым, в Алматы, в Центральном музее Республики Казахстан. Многие фото были сделаны Анатолием во время экспедиции на Эверест весной 1997 года. Тогда гиды Евгений Виноградский, Владимир Башкиров и Анатолий Букреев работали с индонезийскими военными.

В книге Ирины Туруевой «Свет Эвереста» написано: «Три  гида, три опытных альпиниста на троих первовосходителей – это, оказывается, для Эвереста подходящая пропорция. Все шестеро ночуют в маленькой палатке.  Она стоит на высоте 8500 метров. Поставлена по настоянию Анатолия Букреева – в том числе, и отсутствие  укрытия на спуске с Эвереста было причиной большой трагедии в американской экспедиции» (автор книги имеет ввиду экспедицию Скотта Фишера 1996 года, где Букреев был помощником гида). Один индонезиец ночью кричал в беспамятстве, другой  размахивал  накачанными конечностями, третий совал руки в огонь горелки. Судя по описаниям, это напоминало дурдом на выезде – кислорода оставалось очень мало и дышать газом индонезийцам приходилось по очереди».

Анатолий Букреев

«В памяти Виноградского, – пишет Туруева, – «лучший лыжник среди альпинистов», с которыми пройдено много альпинистских дорог, остаётся человеком, который любил скорость, потому что многое хотел успеть». Букреев быстро бегал на лыжах и совершал скоростные восхождения, он первым в странах Содружества приблизился к выполнению программы «14 высочайших вершин», за восемьдесят дней взошёл на Эверест, Лхоцзе, Броуд-пик, Гашербрум 11, а потом была роковая попытка взойти зимой на Аннапурну, где ловушка захлопнулась и бег прекратился.

Алматинский скульптор Нурлан Далбай посадил уставшего Букреева на камень, бурятский скульптор Матвей Макушин сейчас работает над созданием памятника Букрееву, который будет установлен в Челябинске.  Напомню, этот мастер создал памятник Виктору Цою, который установлен в Алматы.

Памятник А. Букрееву в Алматы

Восхождения на грани человеческих возможностей

Легендарный Райнхольд  Месснер не сомневался в том, что Анатолий Букреев способен выполнить программу восхождений на все 14 высочайших вершин мира, но он считал, что пришло время стремиться к вершинам, балансируя на гребне между страхом и мужеством. Приехав на Тянь-Шань по приглашению международного альпинистского лагеря «Хан-Тенгри», Месснер в интервью для телеканала «Мир» сказал: «Я наблюдал за продвижением Анатолия Букреева, мы встречались с ним в горах. В последние десятилетия представители постсоветского пространства совершили наиболее значительные восхождения, которые я отношу к высочайшим достижениям мирового альпинизма. Горовосходители наверстывают то, что было недоступно ранее, когда страна существовала за железным занавесом. Отмечу, что у Анатолия Букреева есть хорошие шансы выполнить программу «14». Но я вижу проблему развития альпинизма в другом. Мне кажется, что надо возвращаться к классическому альпинизму, к тому, чем занималась команда, в которой ходил Казбек Валиев. Это восхождения по непройденным маршрутам и отвесным стенам. Надо развиваться в этом направлении, чтобы преодолевать трудности на грани человеческих возможностей. Сегодня мы имеем массу приспособлений, можем связываться по телефону со всем миром и это уже не те сложности, какие существовали в момент зарождения альпинизма».

Встретившись с Анатолием в лагере под пиком Хан-Тенгри в 97-м, Месснер спросил, сколько у него восьмитысячников. Тот ответил – одиннадцать, а на некоторых высочайших вершинах он побывал по нескольку раз.

Встреча Р. Месснера и А. Букреева на Центральном Тянь-Шане. Фото из архива Казбека Валиева

Из книги о Букрееве: «Райнхольд Месснер поинтересовался, что Анатолий будет делать после того, как взойдёт на все горы-гиганты. Он был первым, кто сделал это, но ценности быстро меняются и сегодня выполнение программы «14» уже не котируется, как высокое спортивное достижение. Месснер посоветовал совершить что-то экстраординарное, например, взойти на большую гору по новому маршруту, как это делала в свое время команда Казахстана, которая восходила на высокие горы по стенам, когда технические трудности преодолеваются на большой высоте. Месснер привёл в пример восхождение Казбека Валиева, Юрия Моисеева и чеха Золтана Демьяна по западной стене Дхаулагири в 1988 году, которое было признано лучшим восхождением сезона в Гималаях. Возможно, Анатолий задумался: ещё кипели страсти вокруг его имени и экспедиции 1996 года на Эверест, в которой он работал помощником гида. В шторм на горе погибли люди. Ему удалось спасти своих клиентов, но с горы не вернулся руководитель экспедиции Скотт Фишер. Букреев подвергся критике и теперь мог предполагать, что спортивное восхождение на восьмитысячник перечеркнёт все «за» и «против», потому что победителей не судят. На самом деле, никто не может знать, о чем думал Букреев, и я только предполагаю. Но факт остаётся фактом – он сделал свой выбор».

Неприступная Аннапурна

Студентка из Аргентины Сессилия, с которой познакомились в селении с горячими источниками,  поначалу не приняла приглашение альпинистов посетить лоджию под Аннапурной, и всё же она поднялась туда вместе с поваром Пурбой. Девушка оказала помощь раненому Симонэ, когда тот, после полёта в ад вместе с лавиной, добрался до лагеря.

Вернёмся в те декабрьские дни, когда трое мужчин, после спуска к горячим источникам на отдых, топтали гималайские снега, приближаясь к Святилищу Аннапурны. Букреев вышагивал впереди в своих синих спортивных трусах, высоко поднимая сильные загорелые ноги. Позади остались каменные дома, люди, собаки, звуки и запахи, а в базовом лагере снежный покров достигал глубины четыреёх метров. Дима Соболев решил, что поднимется до высоты 6000, поможет парням, снимет их на склоне и на этом его работа будет завершена.

Из книги: «Наконец, они прорвались выше Корейского лагеря и теперь преодолевали бесчисленные препятствия на подъёме. Началась работа на маршруте. Впереди была ледовая трещина, потом стенка, которая вела на гребень, и надо занести под скалу четыре 200-метровые бухты корейской пластиковой верёвки. На пути к вершине двойке Букреев-Моро предстояло преодолеть бесконечно длинный гребень, в котором возвышалась Аннапурна Фанг высотой 7900 м. Хорошо подготовленный технически Симонэ пойдёт первым, а Толя с Димой будут выдавать верёвку и надвязывать к концу каждой бухты новую.

Симонэ написал в своей книге, как в ночь на 25 декабря 1997 года Букреев разбудил его и поздравил с католическим Рождеством. А утром они втроём преодолели снежный мост через трещину, который вёл под Восточную стену Фанга. Поднявшись немного, достигли места, где оставили верёвки. Симонэ пристегнул к поясу конец первой бухты, полез наверх, и когда она закончилась, Толя дал сигнал. Склон становился круче, а итальянец поднимался всё выше, и ему уже виделось, что каменная башня на его пути станет последним препятствием на этом отрезке маршрута. Но, заглянув за преграду, Симонэ Моро оторопел – за скальным выступом навис гигантский снежно-ледовый карниз.

Высота 6300, снизу сигнализируют о том, что верёвка закончилась. Остановившись и закрутив два ледобура, Симонэ закрепил верёвку. Он видел, как Анатолий двинулся вверх по перилам на жумаре – это зажим для верёвки, который альпинисты используют при подъёме. Итальянец описал момент, как, стоя на скальной полке, он снял рюкзак, повесил его на крюк, достал камеру, нажал «rec», но руки мерзли, и он быстро вернул камеру на место. Симонэ снова посмотрел туда, где притаилась смертельная опасность. Почему этот карниз до сих пор не оборвался? Ведь огромное количество лавин сошло за время их пребывания под Аннапурной… Расставив силки, гора словно поджидала удобного случая.

И Моро вдруг увидел, как в ледяной толще, нависающей над ними погибели, возникла трещина. Чёрной змеей она стремительно поползла вдоль карниза, наметив линию отрыва, страшный грохот заполнил пространство и Симонэ попытался перекричать стихию:

– А-на-то-лий…

Моро писал: он видел, как напарник метнулся в сторону. Вцепившись руками в висевшую поблизости верёвку, итальянец попал в мясорубку. Он летел по верёвке вниз, как сорвавшийся из-под купола цирка воздушный гимнаст. Его крутило, месило, кидало из стороны в сторону и било о стену. Когда всё стихло, Симонэ понял, что сидит в снегу, а вокруг – ни одной живой души. Несколько минут назад он был здоров, теперь же один глаз серьёзно повреждён, руки сожжены верёвкой. На часах в тот момент было 12.36, высота 5300. Выходит, он летел вниз около километра.

Было трудно оправиться от шока. Изодранными до сухожилий руками высвободил запутавшуюся в верёвке ногу. Он звал Анатолия и Диму, осматривал лавину и обнаружил яркое пятно, но это был лишь кусок какой-то материи. Симонэ осознал, что никого не найдёт и что никто не придёт к нему на помощь, потому что повару Пурбе они с Толей посоветовали спуститься в селение, пока сами будут совершать восхождение. Моро дошёл до палатки, которую покинул несколько часов назад. Это было совсем недавно, но и давно, потому что в той жизни, перечеркнутой грохотом обвала, он был не одинок, а в этой… Один в больших горах не воин.

Где-то под снегом ещё могли биться сердца его друзей, но с каждой минутой надежда на то, что они живы, таяла. Лавинщики вывели такую статистику: условно, из десяти человек, попавших в лапы снега, через 20 минут выживает половина, а через час живыми находят только 10 процентов из них. Известный американский исследователь лавин Монтгомери Отуотер называл это явление «белым проклятием» и «белой смертью».  Он  писал, что место битвы всегда выбирает лавина, «но человечество было бы поголовно сумасшедшим, если бы люди не верили в собственную неуязвимость. Снег – это снег, где бы он ни падал, и лавины говорят на всемирном языке насилия».

Как гласит один из законов Гермеса Трисмегиста, жизнь – это движение, а любая остановка – смерть, но смерть только в человеческом понимании, потому что это – переход из одного качества в другое. Каждый из нас, подобно Великому Разуму, мыслями создаёт свою вселенную и свою реальность. Букреев не имел своей семьи, не привязывался к людям, он шёл своим путём, создал свой мир и увидел свою лавину, перечеркнувшую его полёт, во сне.

Снежная масса наполовину раздела Симонэ. Молнию на палатке ему удалось расстегнуть зубами, внутри была его пуховка, а на израненные руки он натянул запасные перчатки. Признаков жизни на белых склонах не было видно, и, накрутив на запястье верёвку, Симонэ скатился к началу перил, в отчаянии ступал по снежным мостам над бездонными трещинами, прыгал с небольших уступов в снег, рискуя сломать ноги. Итальянец дошёл до Корейского лагеря, и, сделав ещё тысячи мучительных шагов, добрался до лоджии. Он понимал, что в хижине никого нет, но всё же стал звать Пурбу. И вдруг кто-то в ответ выкрикнул его имя.

Из книги: «Повар появился с термосом в руках и в сопровождении Сессилии. Он растерянно смотрел на Симонэ, искал глазами его спутников. Потом Сессилия перевязала ему руки, а Пурба 15 часов топтал снег, чтобы добраться до селения, где сотрудникам офиса национального парка Аннапурны удалось связаться по рации с офисом в Покхаре, а уже оттуда по телефону связались с Нимой – другом Симонэ из Катманду. Тот нашёл частный вертолёт и спас попавшего в беду альпиниста, который тоже мог остаться в Гималаях навсегда, потому что у него не было никаких средств связи, а путь к спасению был долгим и полным опасностей».

Из Катманду Симонэ позвонил американской подруге Букреева Линде Уайли. Он не смог сказать ей всей правды, сказав: если парни выжили, то в палатке есть газ и еда. Позже он вернулся на вертолёте к месту трагедии, но в заснеженной пустыне никого не было.

Из книги: «В столице Непала он встретился с Элизабет Хоули – американской журналисткой, которая долгие годы вела гималайские хроники. Она попросила отметить на фотографии Аннапурны места расположения лагерей, а также уточнить место, куда сошла лавина. Мисс Хоули хорошо знала гималайского старожила Букреева и эти сведения помогли прибывшей группе спасателей – они нашли красную палатку и обследовали местность вокруг. Спустя годы, Симонэ Моро напишет в своей книге «Комета над Аннапурной»: «Если я перестану ходить в горы, значит, та лавина убила и меня».